AlterMedicine

Ботанически и отчасти терапевтически Hyoscyamus (белена) сходен с Белладонной. Это интересное лекарство, будучи безвредно для некоторых животных, оказывается ядовитым для кур и потому получило название куриного яда.

Hyoscyamus, по-видимому, наиболее пригоден при острой мании (буйном умопомешательстве), при мании без всяких признаков воспаления, при мании, имеющей главным признаком возбуждение чувствительности. У больного при этих обстоятельствах появляются изменчивые идеи, происходящие именно от этих ненормальных импульсов. Он воображает, например, что его хотят отравить. Поэтому он может отказываться от вашего лекарства, заявляя в резкой форме, что он может отравиться им. Или ему кажется, что его преследует злой дух, или что кто-нибудь покушается на его жизнь. Это заставляет его быть крайне беспокойным. Он соскакивает с постели и старается укрыться от своего воображаемого врага. Чувства его также расстраиваются. Предметы кажутся ему в увеличенном виде или кровавого цвета. Иногда предметы кажутся ему, как будто чересчур резкими, т. е. как будто контуры их отличаются неестественною резкостью. Больной говорит о предметах из обыденной жизни, перескакивая с одного предмета на другой, как и при Lachesis; все это время лицо его не отличается особенно резкою краснотою, а иногда бывает лишь слегка налитым. Зрачки обыкновенно сильно расширены, сон сильно нарушен, больной лежит часами без сна. По мере развития мании он лежит как бы в оцепенении, но это состояние не есть настоящее оцепенение, ибо при малейшем шуме больной пробуждается и с ним начинается буйный припадок. Всякое малейшее впечатление вызывает возбуждение чувствительности. Этим симптомам сопутствует характерная слабость, выражающаяся большим упадком сил при всякой попытке двигаться или ходить, и параличом одной или нескольких мышечных групп, развивающимся вслед за маниакальными приступами. По мере того, как чувствительность все более угнетается, больной начинает отвечать на вопросы вяло или дает несообразные ответы. Иногда больной находится в оцепенении, из которого больного легко вывести, и он будет отвечать совершенно правильно на ваши вопросы, но сейчас же опять впадает в прежнее оцепенение. При этом бывает нечто вроде адинамического состояния мозга, происходящего от этого продолжительного чрезмерного возбуждения, и при этом состоянии мы все еще наблюдаем бред, но у больного крайний упадок сил, испражнения и моча отходят неправильно, пульс уже не полный и учащенный, а скорый, быстрый, не объемистый и неправильный. Оцепенение становится полным, на языке и на зубах появляется грязный налет, легкие переполнены кровью не вследствие воспалительного процесса, а вследствие застойной конгестии (гипостаз легких). Дыхание при этом становится храпящим. Рот открыт, нижняя челюсть отвисает, и больной лежит покойно лишь с редкими подергиваниями отдельных мышечных групп. За этим состоянием вскоре следует смерть, если нельзя добиться облегчения. Иногда мы наблюдаем, что бред возвращается снова и симптомы приобретают другую форму. Больные глупо смеются во весь рот. Иногда они часами сохраняют глупое, идиотское выражение лица. То вдруг они становятся крайне похотливыми, сбрасывают с себя одеяло и стараются раскрыть половую область. Ненормальные движения, сопровождающие эти симптомы, представляются скорей угловатыми; они вовсе не имеют характерного для Stramonium вращательного характера.